Заметки о творчестве поэта и прозаика Игоря Лавленцева.
Если читаемая книга — будь то стихи или проза — заинтересовала, невольно ищешь сведения об авторе: кто он, заставивший твою душу дрогнуть, поглубже заглянуть в неё? Как он выглядит? И всегда досадно, когда в книге нет ни портрета автора, ни сведений о нём. Говорят, биография писателя — в его произведениях. Может, это и верно, но лишь отчасти: всё-таки в произведениях — лирический герой, а это не всегда автор, даже если написано от первого лица. И сколько раз бывало так: прочитаешь несколько книг незнакомого писателя, нарисуешь в своём воображении его портрет, а при встрече оказывается, что он совсем-совсем другой.
Мне несколько раз задавали вопрос: кто такой Игорь Лавленцев? Это в 90-е годы прошлого века, когда он только входил в литературу. Конечно, трудно составить представление о нём по таким скудным сведениям:
«Родился в 1963 году. Стихотворения печатались в журналах «Юность», «Подъ ём». Это так называемая «аннотация» к первому сборнику «Чёрный турман», выпущенному в Тамбове в 1992 году. Подобные две-три строки предваряли и вторую его книгу — «Элегия скола». Публикация прозы в журнале «Подъём» прошла вообще без представления автора.
Конечно, были рецензии, небольшие «врезочки» перед подборками стихов в местных газетах, кто-то видел по телевизору передачу с участием автора и его фотографию в газете «Тамбовская жизнь» с подписью, что это Игорь Лавленцев выступает в клубе «Аппарель» при Тамбовском доме милосердия...
Мне захотелось собрать все эти биографические «крохи» воедино, добавить свои впечатления о его творчестве, о встречах с ним, беседах, чтобы дать читателям возможность поближе познакомиться с поэтом, прозаиком, мужественным человеком Игорем Лавленцевым.
Он родился 50 лет назад, 27 августа 1963 года, в Тамбове, жил на улице Набережной, которая была видна ему во всей красе из лоджии, где он весной и летом, иногда и осенью, если она была тёплой, работал, сидя в коляске: с 16 лет, когда, попав в аварию, юноша стал инвалидом, она была единственным средством его передвижения по квартире. В последние годы жизни он подолгу находился в больнице, и 7 октября 2005 года скончался в возрасте 42 лет.
Я помню Игоря Лавленцева жизнерадостным человеком. Он никогда не жаловался, не ныл. Вообще разговоры у нас с ним велись о литературе, о музыке, которую он любил, о Библии, которую он читал вдумчиво и постоянно.
Уже первые опубликованные стихи Игоря удивляли и радовали: с одной стороны — простотой, с другой — необычной образностью, философичностью, особым видением мира, свежим его восприятием.
Годы днями пролетают,
То весомы, то легки.
Мне казалось, не растают
Первоснежные комки.
Но примчались тучи
с юга, —
Тает, тает... Будет вновь,
Но уже другая вьюга.
Впереди — измена друга.
Дальше — первая любовь.
Он входил в литературу как- то робко. Я имею в виду не творческий потенциал поэта, а его публикации. Их он не умел и не хотел «пробивать». Был очень самокритичен, всегда прислушивался к советам и с благодарностью принимал редакторскую помощь. Игорь Лавленцев — яркий пример значительных успехов самообразования: он до всех премудростей творчества старался доходить сам. Его комната — это аудитория его литературного института, и своеобразие её в том, что в ней — один студент, не стремившийся быстрее окончить институт, а ощущавший потребность учиться постоянно...
Когда-то поэт Геннадий Попов, ныне тоже покойный, написал стихотворение «Поэзия не пользуется спросом...» Эту фразу он, по его рассказам, услышал от продавца книжного магазина и был просто потрясён такой несправедливостью:
Поэзия не пользуется
спросом –
Что может быть ужасней
на Руси?!
Поэзия не пользуется
спросом..,
О, Господи! Прости нас
и спаси!
И, поминая добрым словом всех ушедших поэтов, я с радостью говорю: сколько раз я убеждалась, что поэзия пользуется спросом, да ещё каким! И прежде всего поэзия таких творцов, как Игорь Лавленцев. Его книги стихов и прозы с дарственными надписями хранятся в экспозиции «Тамбовский автограф» областной детской библиотеки...
Не могу не вспомнить, как в 2001 году в областной администрации проходила презентация его сборника «Смиренная декада». По-моему, сам автор не ожидал такого количества любителей поэзии, собравшихся в зале, особенно молодёжи. Стихи Игоря читали учителя, студенты, учащиеся, товарищи по писательской организации и, конечно, он сам, признавшийся: «Прозреваю с каждым мигом, не на миг, а на года»:
Будто вовсе я не бренный,
Нити истины вяжу,
В уравнение Вселенной
Модуль собственный
ввожу...
Собственный модуль в уравнение Вселенной он вводил не только стихами, но и прозой. Отдельными книгами, в региональных и столичных журналах в разные годы были опубликованы роман «Круиз на «Запорожце»», повести «Старый», «Осенние утята», «Сны нашей жизни» и другие.
Герои прозы Игоря Лавленцева — люди ищущие, неравнодушные, остро переживающие несправедливость, с которой им приходится сталкиваться постоянно. Правда, у них не всегда хватает сил бороться с «мерзостью запустения», характерной для современной жизни, но они, каждый по-своему, протестуют, стремятся подняться над обыденностью и пошлостью. У кого-то это получается наяву, а кому-то снятся сны, насыщенные событиями, далёкими от реальности. Однако часто грань, разделяющая явь и сон, — весьма зыбкая, и писатель поступком одного героя словно пробуждает от спячки других. Вот молодой человек Гоша Ломакин из повести «Осенние утята» неожиданно для себя на полном ходу спрыгивает с машины на дорогу, чтобы спасти диких утят, попавших под колёса. Кому-то покажется смешным и даже досадным этот поступок: из-за чего рисковал жизнью, попал в больницу? Подумаешь, утята! Но это стремление человека спасти живое существо от грубой силы «цивилизации» — символично и поучительно: не всё ещё потеряно, не всё доброе и нежное убито в человеке железной действительностью. Авторское прозрение передаётся и читателям...
Как писатель и как гражданин Игорь Лавленцев болел проблемами века. Он откликался стихами и прозой на все значительные события, по-своему интерпретировал их, без заёмной лексики, без шаблонных образов высказывал своё отношение к происходящему. И чем трагичнее событие, тем короче были стихи. Поэт чувствовал, что многословная «расшифровка» темы не нужна. В этом мастерство автора и его вера в читателя: поймёт, о чём это:
В славянской речи:
долг — вина.
Но в чём же были
виноваты
Твои, великая страна,
Двадцатилетние солдаты
Под небом
дальней стороны
В восьмидесятых,
без войны?
О гибели «под небом дальней стороны» своего друга поэт сообщает так же коротко: под осеннюю сырость он констатирует факт потери друга, но за этой констатацией — сдерживаемые рыдания от бессилия перед убийственной молотилкой, включённой безжалостной рукой и истребившей прекрасную поросль, не успевшую окрепнуть:
Сыплет осень на прохожих
Сырость через решето.
Кто-то был из нас моложе,
Не припомню только,
кто...
Равнодушная бумажка,
Строки синие вразлёт.
Жил на свете
друг мой Сашка.
Жил, а больше не живёт.
И ответ на вопрос «Что такое счастье?» у Игоря Лавленцева был один: «Счастье — это отсутствие беды...»
«Песня певцу не всегда благодарна...» — подобных выводов в стихах Игоря Лавленцева немало. Они звучат как афоризмы, в них — боль, но не отчаяние. В них — вера и надежда, любовь и мужество. Под их знаком развивалось его творчество. А оно многогранно. Стоит напомнить, что наш земляк был лауреатом конкурса Союза журналистов России «Золотое перо» в номинации «Преодоление». Эту высокую оценку он получил за серию публикаций о проблемах инвалидов.
Несмотря на ограниченные возможности, Игорь Лавленцев занимался и общественной работой: он несколько лет был руководителем пресс-службы Тамбовской общественной организации молодых инвалидов России «Аппарель».
Главная жизненная дорога, которую поэт обозначил как «судьбы возникновенье», была, конечно, нелёгкой. Но всё-таки, несмотря ни на что, — счастливой. И хоть написал он строки: «Мне небо ближе, чем стихи, мне дерево дороже слова», позволю себе сделать более полный вывод: Игорю Лавленцеву было дорого всё: и небо, и деревья, и трава и цветы. Они и давали ему нужные слова для выражения сокровенных мыслей. Ведь всё — оттуда, из того прекрасного далёка, о котором в каждом из нас детским голосом звучит: «Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко...»
Поэзия Игоря Лавленцева значительна, своеобразна, жизненна. Вот такая, она всегда будет пользоваться спросом:
Лишить поэзию имён
Нельзя. Невиданно.
Но странно,
С каких немыслимых
времён
Восходит слово безымянно
И не начально, а вослед
Иным неназванным
былинам,
Летящим в токе лет и бед
Высоким криком
журавлиным.
Лишить... Делить
на Вы и Ты
Вершину речи не пристало.
И в книгах, верно бы,
не стало
Фамильной гулкой
пустоты.
Всё верно будто бы, но как
Забыть то имя,
за которым
В крови и гари стольких
драк,
Квитаясь славой и позором,
Прошли столетья.
Но плывёт
Его эпическая тема.
И в имени самом живёт
Непревзойдённая поэма.
Игорем Лавленцевым написано немало стихов на духовную тему. Они вошли в коллективный сборник «Русь, оставайся святой!..», изданный в Тамбове в 2007 году и посвящённый памяти рано ушедшего из жизни поэта. И словно наяву звучит голос Игоря Лавленцева:
Нет, ещё не истлел
над моею страной
Окоём золотого её
покрова,
Это просто Россия
болеет весной,
Это просто весна
пред Россией права.
И плывёт над полями
и будит сады
И апрелю велит:
по дорогам труби –
Я воскрес! О, Россия!
Воскресни и ты,
И надейся, надейся, и верь,
и люби...
Валентина ДОРОЖКИНА.
